КУЛИНАРНЫЕ РЕЦЕПТЫ из ЯФФО JAFFA'S HOME COOKING

Это-с? — повернулся тоже и Лебядкин, — это от ваших же щедрот, в виде, так-сказать, новоселья, взяв тоже во внимание дальнейший путь и естественную усталость, — умилительно подхихикнул он, затем встал с места и на цыпочках, почтительно и осторожно снял со столика в углу скатерть. Под нею оказалась приготовленная закуска: ветчина, телятина, сардины, сыр, маленький зеленоватый графинчик и длинная бутылка бордо: все было улажено чисто, с знанием дела и почти щегольски.

Я почти дочитала роман Бесы,  на этот раз внимательно следя за линией бесов. Бесы у Достоевского разные, как на картине мастера поздней готики: у одного пустой черный взгляд (НВО позаимствовал?), у другого толстые, странно торчащие уши, у сына Верховенского во рту вместо языка как будто длинное вертящееся жало. Перед бесовским холодным шармом Ставрогина падают гроздьями жены и девицы из приличных домов и семейств. Гениальное предвидение — будущий большевик, идеологический маньяк, завершивший  официальноую часть губернского бала в пользу бедных гувернанток. Узкий тратуар по середине главной улицы, остальное пространство утопает в грязи. Не просто слякоть, а глубокая жирная грязь.

Была бы я редактором Достоевского, вкрадчиво и нежно я бы ему сказала: «Федор Михайлович, что вам стоит, уберите несколько предложений о поляках, евреях и немцах, а также о нигилистках с их женским вопросом. Зачем это вам, пишете ведь для вечности!»